Psychological features of teenagers’ system of basic values and attitude to life

Full Text

Смысл жизни, как и система отражаемых в нем ценностей, является иерархически организованным динамическим образованием. Личностные ценности могут существенно различаться по степени значимости и органичности для субъекта, устойчивости, изменчивости, интимности и глубины усвоения, широты и обобщенности, а главное - они по-разному сочетаются, сосуществуют или конфликтуют и так или иначе интегрируются в ценностной системе. Как утверждает профессор А.Р.Ратинов, «различия в смысле жизни у разных людей состоят вовсе не в том, что одни что-то ценят, а другие то же самое решительно отвергают. Люди есть люди, и базовые общечеловеческие ценности признают все, но предпочитают их по-разному. Видимо, рельеф ценностно-нормативной системы в разных социальных средах и группах у разных индивидов при всей общности должен обладать определенной спецификой» [1981. С. 79]. В последние годы появилось много прикладных исследований содержательного компонента смысла жизни и смысложизненных ориентаций. В то же время надо отметить очевидный недостаток работ, посвященных изучению аффективно-ценностного компонента смысла жизни. Изучение особенностей содержательной стороны системы базовых ценностей несовершеннолетних проводилось с помощью методики «Смысл жизни». Она позволяет оценить отношение к наиболее общим человеческим ценностям (труд, брак и др.) и конкретным ценностям, выражающим отношения испытуемых к конкретным людям (родственникам, друзьям и т.д.). Результаты исследования указывают на существование различий в отношении подростков, совершивших гомициды, и подростков, совершивших корыстные деликты к рассматриваемой системе жизненных ценностей. Причем различия выявляются как в оценке несовершеннолетними отдельных ценностей, так и в соотношении их оценок значимости абстрактных и конкретных ценностей. Следует отметить, что противопоставление абстрактных и конкретных ценностей, с одной стороны, может выступать как противопоставление идеала, некоей абстракции реальным, конкретным людям, «с высоты далекого, в будущее, в бесконечность и недосягаемость изгнанного идеала оправданное бессердечие к людям в настоящем, в действительности» [Рубинштейн С.Л., 1976. С. 274]. С другой стороны, оно может означать утверждение важности и актуальности только непосредственных контактов, «расширенный эгоизм, который близостью к другому заслоняет, снимает вопрос об оправданности, о ценности этических критериев» [там же. С. 372]. Рассогласование в оценке более общих и конкретных социальных ценностей выступает как противопоставление «любви к ближнему» и «дальнему». В анализируемой группе несовершеннолетних четко выявляется расхождение абстрактных и конкретных ценностей в обследованных группах, причем в большинстве случаев эти различия достигают уровня статистической значимости. Исключение составляют две ценности: «труд» и «образование». Расхождение в оценке значимости абстрактных и конкретных ценностей по этим шкалам не достигает уровня статистической достоверности, а показатели достаточно близки по своему числовому выражению. Следует отметить, что у представителей рассматриваемой группы обнаруживается расхождение между высокой значимостью абстрактных ценностей и низкой оценкой конкретных ценностей, что и означает, как уже отмечалось, противопоставление идеала реальной жизни. Причем наибольшее расхождение в группе несовершеннолетних, совершивших гомициды, обнаруживается именно в ценностях, отражающих отношение к людям: «люди», «семья» и «дружба». Несовершеннолетние, совершившие корыстные деликты, характеризуются наличием двойных стандартов в оценках законов. У них выявляется низкая готовность следовать законам (показатель находится на верхней границе низких значений - 2,26 балла) при декларировании высокой ценности правовой регуляции вообще (4,3 балла - нижняя граница высоких значений). Несколько иными являются в этой группе показатели по шкале «материальное благосостояние». Здесь у несовершеннолетних, совершивших гомициды, выявляется обратное соотношение ценностей: обнаруживается высокий уровень потребности в материально обеспеченной жизни, в то время как показатель ценности материальных благ вообще находится на уровне средних значений. Соответственно, показатель рассогласования ценностей имеет отрицательный знак и составляет -1,91 балла. Как и представители предыдущей группы, эти несовершеннолетние характеризуются наличием двойных стандартов в отношении к законам: высокий уровень декларирования необходимости соблюдения законов и сравнительно низкая готовность им следовать в собственном поведении. Хотя показатель рассогласования ценностей по этой шкале у корыстных делинквентов достоверно выше, чем у представителей предыдущей группы, однако числовое выражение значимости ценностей у них также достоверно выше. Обследованные группы несовершеннолетних близки в оценках труда и работы. В обеих группах выявлены средние показатели значимости труда вообще. Рассматриваемые группы делинквентов близки и по своему отношению к образованию. Оценка значимости абстрактной ценности находится на уровне средних значений, а показатели конкретной его ценности - несколько ниже. Хотя корыстные делинквенты в этом отношении более благополучны: показатель рассогласования этих ценностей составляет у них 0,61 балла, в то время как у подростков, совершивших гомициды, он почти в два раза больше и равен 1,22 балла. Однако различия недостоверны. В группе несовершеннолетних, совершивших корыстные деликты, выявляется обратное по сравнению с предыдущей группой соотношение ценности людей: показатель абстрактной ценности находится на верхней границе средних значений (4,26 балла), а показатель значимости близких людей достигает высокого уровня выраженности (5,38 балла). Для корыстных несовершеннолетних делинквентов характерна и более высокая оценка (по сравнению с гомицидными) как абстрактной, так и конкретной ценностей, относящихся к семейной сфере. Оба показателя находятся на уровне высоких значений, причем оценка ценности своей семьи даже несколько выше, чем показатель значимости семьи в целом (R = -0,41). Надо заметить, что в своем отношении к семье корыстные делинквенты сходны скорее с законопослушными сверстниками. Так, например, аналогичное исследование, проведенное И.К.Каленовой [2001], показало, что семья является для подростков одной из главных ценностей. Автор указывает, что из 700 обследованных ею подростков ни один не пожертвовал бы семьей во имя получения материальных благ. В то же время в оценке дружбы и своих друзей представители этой группы низко оценили как абстрактную, так и конкретную ценности. Причем если подростки, совершившие гомициды, в принципе признают ценность дружбы вообще (показатели абстрактной ценности на уровне средних значений), то в группе подростков, совершивших корыстные деликты, обе оценки находятся на низком уровне выраженности. Надо заметить, что в отношении этих ценностей наши данные отличаются от результатов исследования И.К.Каленовой [2001], выявившей высокую значимость этой ценности для правопослушных подростков, и от результатов О.А.Падун [2005], получившей обратное соотношение этих ценностей. Обследованные нами несовершеннолетние оказались более пессимистичны в оценках. В значительной степени полученные результаты связаны с особенностями нашей выборки. В частности, в исследовании О.А.Падун 68,9% преступлений, совершенных обследованными ею подростками, были совершены в группе. Таким образом, исследование содержательных компонентов отношения к жизни показало, что система базовых ценностей личности подростков, совершивших гомициды, имеет специфические особенности, отличающие их от подростков, совершивших корыстные деликты. Главным отличием является нарушение ценностей, отражающих отношение к другим людям. Причем в группе подростков, совершивших гомициды, по шкалам, выражающим отношение к другим людям, обнаруживается существенное доминирование абстрактных (более высоко оцениваемых) и конкретных (менее значимых) ценностей, т.е. представители этой группы при декларировании любви к человеку, людям вообще склонны негативно оценивать свое ближайшее окружение. Показатели коэффициента рассогласования ценностей R по этим шкалам составляют соответственно 7,68 и -1,17 баллов. Представляется, однако, что изучение только содержания ценностной системы личности несовершеннолетних преступников и соотношения в ней базовых ценностей является необходимым, но недостаточным условием для достижения цели настоящего исследования. Следует согласиться с мнением тех исследователей, которые полагают, что невозможно совершенно точно предсказать, как поведет себя отдельный индивид в отдельно взятой ситуации, даже если система его базовых ценностей известна, поскольку только в примерно в 30% случаев убеждения выдерживают давление ситуации [Каленова И.К, 2001; Падун О.А., 2005]. Изучение аффективно-ценностных компонентов отношения к жизни показало, что базовые убеждения несовершеннолетних, совершивших разные виды деликтов, примерно одинаковы. Обобщенный показатель «Общее отношение к благосклонности окружающего мира» (S1) в группах примерно одинаков и находится в пределах средних значений. Однако несовершеннолетние, совершившие гомициды, больше верят в доброту мира, а корыстные - в людей, однако различия между соответствующими показателями не достигают уровня достоверности. Обследованные нами несовершеннолетние убеждены, что мир преимущественно к ним несправедлив, а события в нем большей частью происходят случайным образом, и многое зависит от сложившихся обстоятельств. Противоречивость преставлений обнаруживается в том, что представители обеих обследуемых групп достаточно высоко оценивают свою способность контролировать происходящие события.

About the authors

S. V Kovalenko

Nizhnevartovsk State University

Candidate of Psychology, Assistant Professor at the Department of Education and Development Psychology

References

Supplementary files