Email this article Geochemical features of the top peats of the hummocky bogs of the KhMAO-Yugra
- Authors: Boldyreva E.A.1, Moskovchenko D.V.1
-
Affiliations:
- Tyumen Scientific Centre SB RAS
- Issue: No 2 (2024)
- Pages: 96-110
- Section: Ecology and nature management
- URL: https://vestnik.nvsu.ru/2311-1402/article/view/627460
- DOI: https://doi.org/10.36906/2311-4444/24-2/09
- ID: 627460
Cite item
Full Text
Abstract
Palsa bogs are carbon sinks and help preserve permafrost in northern regions. However, under the influence of climate warming and permafrost thawing in peatlands, changes in their biogeochemical properties occur. Using the example of three sections made on the territory of the Numto Natural Park (KhMAO-Yugra), where the permafrost is extremely unstable, the distribution patterns of elements in the peat deposit profiles were determined. Determination of trace elements in the samples was carried out using mass spectral and atomic emission spectroscopy methods (ICP–MS and ICP–OES). The peat of the study area is characterized by low ash content. An increased content of Fe, Mn, and Cr was noted, which is typical for the peat of Western Siberia. The concentration of heavy metals traditionally considered as indicators of technogenic pollution (Cd, Pb, Cr, Ni, Cu) in peat is low due to the remoteness from the sources of technogenesis. The intraprofile distribution of metals is influenced by the botanical composition of peat. Dwarfshrub peat, compared to Sphagnum peat, has a higher content of Pb, Cu and Cd.
Full Text
Введение. Торфяные болота Западной Сибири вызывают большой интерес у ученых. Одним из актуальных направлений исследований является анализ элементного состава торфов, что позволяет оценить состояние атмосферы в различные периоды торфонакопления и дает информацию об изменениях климата [16]. На севере Западной Сибири состав торфа также используется для оценки загрязнения от объектов нефтегазодобычи [6; 8; 27]. Ряд статей посвящен распределению отдельных элементов в профилях торфяников: Ca, Fe, Mn [3-4], Pb [35]. Сведения о валовом содержании химических элементов, распределению подвижных форм, зависимости элементного состава от ботанического состава торфов и количества органических веществ представлены в [12; 14; 19; 23].
Ландшафты криолитозоны Западной Сибири характеризуются значительной заболоченностью. В лесотундре и северной тайге чрезвычайно широко распространены плоскобугристые болота, площадь которых на широтах 63–68° с.ш. оценивается в 426 тыс. км2 [15]. Однако данные о химическом составе торфа бугристых болот криолитозоны Западной Сибири малочисленны. Особенно мало данных о составе торфа на южном пределе криолитозоны, где многолетняя мерзлота сохраняется только в торфяниках [34]. В настоящее время под влиянием потепления климата здесь наблюдается активизация экзогенных процессов – термокарстовое проседание, образование трещин-разрывов с последующей гидроморфизацией, формирование трещин-просадок [2; 29; 30]. Современное потепление климата, приводящее к оттаиванию мерзлых торфов, может изменить биогеохимические циклы в полярных и приполярных ландшафтах и увеличить роль торфяной залежи в формировании гидрохимических параметров поверхностных вод заболоченных водосборов [17; 33]. Это определяет актуальность изучения состава торфа на участках с нестабильным состоянием многолетнемерзлых пород.
Цель исследования – изучить содержание и закономерности распределения элементов, в торфяных залежах южной части криолитозоны. Для этого нами был исследован состав торфа в разрезах на территории природного парка «Нумто» (ХМАО – Югра), где широко распространены мерзлые плоско- и крупнобугристые торфяники, образующие комплексы площадью до нескольких десятков км2 [5].
Материалы и методы исследования. Отбор проб торфа выполнен в летний период 2020–2021 гг. Территория исследования располагается в центральной части Западно–Сибирской равнины, на северном склоне возвышенности Сибирские Увалы между 63°10’–64°20’ с.ш., 70°00’ – 71°35’ в.д. По схеме районирования болотных систем [18] территория парка относится к Сургутско-Полесскому округу северотаежных олиготрофных озерково-грядово-мочажинных и сосново-кустарничково-сфагново-лишайниковых болот. Болота занимают примерно 2\3 территории парка «Нумто» [28]. Особенностью ландшафтов парка является широкое распространение мерзлых плоскобугристых болот с ерниково-кустарничково-лишайниковой растительностью, своеобразного анклава тундровых экосистем в таежной зоне [5]. Мерзлые торфяники здесь находятся вблизи южной границы распространения. По краям мерзлых торфяников распространены немерзлые сосново-кустарничково-сфагновые болота с разреженным древостоем высотой до 4–6 м. Широко распространены олиготрофные грядово-мочажинные и грядово-озерковые болота, с кустарничково-лишайниковыми сообществами с сосной на грядах и осоково-пушицево-сфагновыми в мочажинах. Мезотрофные осоково-моховые болота приурочены к приречным участкам.
Объектами исследования были торфяники, различающиеся по морфологии, растительному покрову и глубине сезонного протаивания. Исследован состав торфа трех разрезов, расположенных в различных участках парка (рис. 1). Разрез 1 сделан на крупнобугристом торфянике (63°52'50'' с.ш., 70°16'50'' в.д.), разрез 2 (63°42'20'' с.ш., 70°24'04'' в.д.) – на отдельно стоящем бугре пучения, разрез 3 (63°30'06'' с.ш., 71°22'14'' в.д.) – в краевой части плоскобугристого торфяника. Все торфяники распложены на многолетнемерзлых породах. Минеральные породы, подстилающие торф, представлены льдистыми и сильно льдистыми песками и супесями. Сезонное оттаивание варьировало от 1,1 м (плоскобугристый торфяник) до 2 м (бугор пучения). Разрез 1 почти полностью сложен сфагновым торфом, только в самых нижних слоях сменяющийся осоковым. Разрез 2 – сложен верховыми торфами, в верхней части разреза преимущественно кустарничковый торф (багульник, брусника), в нижней – сфагновый (Sphagnum fuscum, Sphagnum magellanicum, Sphagnum angustifolium). Ботанический анализ торфа разреза 3 показал, что доля пушиц (Eriophorum spp.) в основной части разреза составляет от 73% до 96%. В самых верхних слоях доля пушицы уменьшается до 42%, остальное количество остатков представлено сфагновыми и гипновыми мхами, клюквой. Таким образом, торф относится к пушицевому виду, в ботаническом составе которого содержится от 40 до 100% остатков пушицы и не более 35% сфагновых мхов.
Типологическая принадлежность олиготрофных торфяных почв парка является предметом дискуссии. Ранее почвы мерзлых бугров на территории парка Нумто по диагностическим критериям Классификации почв Роcсии [31] были отнесены к подтипу деструктивных типа торфяных олиготрофных, а в случае разрушения бугров предложено выделить торфяные олиготрофные реликтово-эвтрофные почвы [1]. Однако проявляющееся в отдельных случаях несоответствие состава торфа и строения залежи описанным в «Классификации…» критериям деструктивных олиготрофных почв вызвало предложение выделить особый подтип влажных регрессивных почв [2]. Обследованные нами разрезы по совокупности признаков были отнесены к олиготрофным (разрез 1), олиготрофным деструктивным (разрез 2). Почвы разреза 3, где олиготрофный торф слагает основную часть залежи было принято отнести в соответствии с [1] к олиготрофным реликтово-эутрофным.
В ходе исследования с помощью пробоотборника прямоугольного сечения был отобран керн торфа на всю глубину разреза до минеральной основы. Общая мощность торфа в разрезе 1 составляет 100 см, в разрезе 2 – 162 см, разрезе 3 – 97 см. Для изучения распределения химических элементов в профиле торфяника керн был поделен на равные отрезки, которые были высушены при комнатной температуре до воздушно-сухого веса.
Рис. 1. Район исследования. Разрез 1 – крупнобугристое болото на родовых угодьях С.Д. Рандымова. Разрез 2 – бугор пучения, лицензионный участок имени Логачева. Разрез 3 – краевая часть плоскобугристого торфяника
Элементный состав образцов был определен с применением методов масс-спектральной и атомно-эмиссионной спектроскопии (ICP–MS и ICP–OES). Для каждой пробы проведено два параллельных определения элементов. Результаты, полученные в двух повторениях, проверялись на предмет расхождений с допусками (Р=0,95), рассчитанными для каждого измеряемого элемента отдельно. При удовлетворительном результате в качестве конечного результата измерения принималось среднее арифметическое. Зольность торфа определяли согласно ГОСТ 26801-86 [9]. Тигли с навесками, высушенные при температуре 105°С до постоянной массы, помещали в муфельную печь. Постепенно поднимали температуру печи до 800°С и прокаливали в течение двух часов. После охлаждения тигли взвешивали.
Для полученных данных подсчитаны статистические показатели – среднеарифметическое значение (М), медианное значение (Me) и среднеквадратичное отклонение (SD). Обработка проводилась с помощью программы Microsoft Excel. Для утонения особенностей распределения химических элементов в профиле торфяника были подсчитаны коэффициенты радиальной дифференциации. Биогеохимические особенности торфа обследованной территории оценивались путем сопоставления с результатами изучения состава торфов сопредельных территорий: Надым-Пур- Тазовского междуречья [26], Среднего Приобья [7], Томской области [11], бассейна р. Пякупур [17] и верховых торфов России [10].
Результаты и их обсуждение. Средняя зольность торфа составила в разрезе 1 – 3,1% (варьирование 2,1 – 3,6%), в разрезе 2 – 6,5 % (4,5 – 9,1%), в разрезе 3 – 2,9% (1,5-3,5%). Низкая зольность связана как со слабой степенью разложения торфа, так и с незначительным поступлением пылевых частиц в торфяник в ходе его формирования. Результаты определения элементного состава торфов представлены в таблице. Сопоставление с показателями регионального фона показало, что торф на обследованной территории отличается низким содержанием большинства микро- и макроэлементов. Во всех обследованных торфах содержание Cr, Co, Ni, Pb, Cu, Cd было ниже средних значений для торфяных почв Надым-Пур-Тазовского региона [26]. Пониженные концентрации ряда других микроэлементов (Fe, Sc, V, Mn, Co) отмечены в сфагновом и пушицевом торфе (табл. 1). В сходных по морфологии торфяниках бассейна реки Пякупур [17] были выявлены еще более низкие концентрации Fe, Co, Ni, V, Mo.
Таблица. Элементный состав торфов «Природного парка «Нумто»
Элементы, мг/кг абс. сухого в-ва | Разрез 1. Сфагновый олиготрофный торф (n=40) | Разрез 2. Верховые (кустарничковый и сфагновый) торфа (n=47) | Разрез 3. Пушицевый торф (n=20) | Региональный фон для торфяников [17; 26] | |||
М±sd | Me | М±sd | Me | М±sd | Me | ||
Al | 2943 ±2959 | 2096 | 2690±1729 | 1927 | 1406±410 | 1303 | 1487±1060* |
Fe | 2055 ±930 | 1758 | 8678±3620 | 9985 | 1371±1163 | 708 | 4890±700 ** |
Li | 0,5±1,2 | 0,14 | 0,74±0,69 | 0,36 | 0,32±0,11 | 0,29 | 0,48±0,31* |
Be | 0,17±0,07 | 0,16 | 0,14±0,09 | 0,13 | 0,14±0,04 | 0,15 | - |
Sc | 0,72±0,51 | 0,57 | 1,1±0,77 | 0,75 | 0,81±0,25 | 0,87 | 0,90±0,16 ** |
Ti | 75±151 | 38 | 77±58 | 52 | 125±40,6 | 115 | 94±93* |
V | 5,3±8,5 | 3,0 | 11±8,3 | 11 | 6,9±1,9 | 6,8 | 7,84±0,95 ** |
Cr | 3,9±4,1 | 2,5 | 6,3±4,2 | 4,7 | 4,6±1,3 | 4,5 | 7,92±0,92** |
Mn | 12±10,1 | 7,7 | 88±84 | 51 | 13,8±8,3 | 14,7 | 49±9** |
Co | 0,94±0,67 | 0,68 | 2,1±0,85 | 2,4 | 0,63±0,14 | 0,62 | 2,07±0,16** |
Ni | 5,6±1,2 | 2,5 | 4,2±2,7 | 4,1 | 1,3±0,3 | 1,3 | 6,34±0,50** |
Cu | 1,7±0,92 | 1,4 | 3,2±1,6 | 2,7 | 2,67±1,6 | 2,3 | 6,24±0,58** |
As | 0,57±0,34 | 0,50 | 3,8±1,4 | 3,8 | - | - | 0,11±0,07* |
Sr | 21±12,9 | 18 | 21±11 | 24 | 13,8±6,4 | 12,0 | 20,5±0,2** |
Y | 2,6±1,0 | 2,4 | 3,5±2,7 | 2,6 | 2,13±0,72 | 2,24 | - |
Mo | 0,14±0,06 | 0,10 | 0,20±0,10 | 0,19 | 0,51±0,44 | 0,40 | 0,12±0,05* |
Cd | 0,14±0,10 | 0,11 | 0,11±0,07 | 0,09 | - | - | 0,25±0,024** |
Cs | 0,14±0,19 | 0,10 | 0,21±0,17 | 0,10 | - | - | - |
Ba | 30±28 | 24 | 60±22 | 64 | 81,1±21.9 | 75,1 | 65,1±5,2** |
La | 1,8±0,96 | 1,4 | 2,9±2,0 | 2.2 | 1,73±0.54 | 1,66 | - |
Pb | 2,9±3,5 | 1,5 | 1,6±1,4 | 1.2 | 1,43±1.5 | 0,95 | 4,93±0,45*8 |
Примечание: M – среднее арифметическое значение; sd – среднеквадратичное отклонение; Ме – медиана. * – [17]; ** – [26]
Ранее указывалось, что торф таежных районов Среднего Приобья представляет собой сильную отрицательную геохимическую аномалию многих химических элементов вследствие удаленности от источников аэрального переноса пыли [7]. Очевидно, что и в более северных районах торф также отличается низкими концентрациями элементов. В торфяниках Надым-Пур-Тазовского междуречья концентрация Ba, Mn, Sc, Sr и Pb в 3–5 раз, Zn, Co, Co и Cr в 2–3 раза ниже, чем в органогенных горизонтах минеральных почв [26]. Таким образом, оттаивание мерзлых торфяников представляет значительно меньшую угрозу трансформации биогеохимических потоков веществ, чем оттаивание минеральных почв.
Сравнение с результатами обобщения элементного состава верховых торфов России, полученных преимущественно на Восточно-Европейской равнине [10], позволило уточнить некоторые биогеохимические особенности торфов таежной зоны Западной Сибири. Торфа парка «Нумто» содержат повышенное количество железа, хрома и марганца (рис. 2). Высокое содержание этих элементов ранее отмечалось в торфах разных природных зон Западной Сибири [19]. В торфах Томской области также было выявлено высокое содержание Fe [11], марганца и хрома [13]. Таким образом, состав торфа на обследованном участке типичен для таежной зоны Западной Сибири, к биогеохимическим особенностям которой относится накопление Fe, Mn, Cr в торфе верховых болот.
Рис. 2. Элементный состав верховых торфов. 1 – «Природный парк «Нумто» (наши данные); 2 –верховые торфа России [10]
Вместе с тем содержание кадмия и свинца в исследованном торфе было на низком уровне. Свинец в исследуемых торфах аккумулируется в незначительных количествах: В исследованных разрезах его концентрация в 1,2–3,1 раз меньше средних значений для севера Западной Сибири по [26], содержание Cd меньше в 1,8–2,3 раза. Эти элементы традиционно считаются индикаторами антропогенного воздействия, обусловленного транспортной нагрузкой (Pb), цветной металлургией (Cd) [32]. Низкое содержание элементов в исследованных торфах можно объяснить их слабым поступлением от антропогенных источников вследствие удаленности от промышленных центров и в целом от крупных поселений.
Сопоставление состава торфов разного ботанического состава показывает значительное варьирование содержания ряда элементов. В верховых торфах бугра пучения отмечено повышенное содержание Fe, V, Mn, Mo, в пушицевом торфе – Ba.
На формирование состава торфа оказывают влияние процессы биологического накопления растениями-доминантами, особенности водомиграционной активности элементов в болотных водах, поступление почвенного мелкозема и аэрозолей воздушным путем [22]. Сфагновые мхи являются одним из основных торфообразователей верховых болот. Отмечалось, что биогеохимическая активность, то есть способность к накоплению элементов у сфагновых мхов ниже, чем у растений плакорных местообитаний [20]. Однако отдельные элементы интенсивно поглощаются сфагновыми мхами, в том числе марганец [19]. Накопление бария и марганца пушицей было отмечено в Уренгойских тундрах [21]. В этом отношении высокое содержание Ba в торфе разреза 3 можно объяснить особенностями его биологического накопления пушицей. Однако повышенное содержание Mn в сфагновых мхах не соответствует низкому содержанию в сфагновом торфе разреза 1. В составе растений этот элемент находится в легко растворимой форме и быстро освобождается из разлагающихся растительных остатков [24]. Следовательно, содержание Mn и его распределение в профиле торфяника зависит не от состава растений-торфообразователей, а от процессов транслокации и закрепления этого элемента на геохимических барьерах.
Наибольшая концентрация многих элементов (Mn, Fe, Li, Sc, V, Cr, Mn, Co, Cu, Y) отмечена в торфах бугра пучения (табл.). Рост содержания микроэлементов совпадает с ростом зольности торфа. Зольность торфа разреза 2 была максимальной, что, по нашему мнению, связано с усилением осаждения эолового материала на бугре пучения. Однако сопряженный анализ ботанического и элементного состав торфа (рис. 3, 4) показал, что увеличение содержания Pb, Cu, Cd совпадает со сменой состава торфа cо сфагнового на кустарничковый (Ericaceae). Другие элементы по профилю распространены относительно равномерно. Таким образом, распределение Pb, Cu, Cd зависит преимущественно от биологического накопления. Ранее отмечалось, что багульник в районе Уренгоя интенсивно накапливает халькофильные элементы (Cu, Pb, Cd), в то время как содержание сидерофильных Fe, Co, Cr в нем понижено [21]. Согласно литературным данным [25], в почве катионы халькофильных элементов (кадмия, свинца, меди) взаимодействуют с органическими и минеральными соединениями. Гуминовые и фульвокислоты способны образовывать устойчивые комплексы с ними, поэтому торф обладает способностью к прочной фиксации этих элементов.
Рис. 3. Распределение микроэлементов в профиле разреза 2
Рис. 4. Ботанический состав торфа разреза 2
Таким образом, повышенное содержание халькофильных элементов в комплексном торфе разреза 2 мы связывает с изменением ботанического состава торфообразователей, а рост содержания литофильных и сидерофильных элементов – поступлением эолового мелкозема.
Для прогноза изменения потоков вещества, вызванного таянием мерзлых торфяников, было проведено сопоставление состава их торфа с составом почвообразующих пород. Результаты, приведенные на рисунке 5, показывают содержание большинства тяжелых металлов в торфе меньше, чем в породах. Торфа имеют более низкий объемный вес, поэтому запасы элементов в них ниже, чем в минеральных почвах. Однако торф отличается повышенным содержанием Cd. Таким образом, возможное таяние мерзлых торфяников с последующим высвобождение содержащихся в них элементов может привести к увеличению поступления этого элемента в поверхностные воды.
Рис. 5. Содержание 1 – тяжелых металлов в почвообразующих породах «Природного парка «Нумто» [5] и 2 – в торфе (наши данные)
Выводы. Верховой торф на обследованной территории отличается повышенным содержанием Fe, Mn, Cr. Данная биогеохимическая особенность свойственна торфам различных природных зон Западной Сибири. Концентрация тяжелых металлов, традиционно рассматриваемых в качестве индикаторов техногенного загрязнения (Cd, Pb, Cr, Ni, Cu) в торфе природного парка «Нумто» низкая вследствие удаленности от источников техногенеза.
Содержание халькофильных элементов (Pb, Cu, Cd) в торфе зависит, прежде всего, от биологического накопления растениями-торфообразователями. Кустарнички, в частности, багульник, интенсивно накапливают эти элементы, поэтому кустарничковый торф в верхней части разреза содержит этих элементов больше, чем сфагновый и пушицевый торф. Mn интенсивно накапливается растениями, но столь же интенсивно вымывается из растительных остатков. Содержание литофильных и сидерофильных элементов Fe зависит от осаждения пылевых частиц, которое максимально на крупных буграх пучения.
По сравнению с почвообразующими породами в районе исследований, торф содержит повышенное количество кадмия, поэтому оттаивание мерзлого торфа при потеплении климата может вызвать рост поступления этого элемента в поверхностные воды.
Работа выполнена в рамках государственного задания Министерства науки и высшего образования РФ (№FWRZ-2021-0006).
About the authors
Elizaveta A. Boldyreva
Tyumen Scientific Centre SB RAS
Email: leta-92@list.ru
ORCID iD: 0000-0003-2964-1226
Russian Federation, Tyumen
Dmitriy V. Moskovchenko
Tyumen Scientific Centre SB RAS
Author for correspondence.
Email: moskovchenko1965@gmail.com
ORCID iD: 0000-0001-6338-7669
Russian Federation, Tyumen
References
- Avetov, N.A., Kuznetsov, O.L., & Shishkonakova, E.A. (2019). Experience in the use of Russian soil classification and diagnosis in the systematics of peat soils of oligotrophic bogs in the north taiga subzone of West Siberia. Vestnik Moskovskogo Universiteta. Seriya 17: Pochvovedenie, 19(4), 37-47. (in Russ.).
- Avetov, N.A., & SHishkonakova, E.A. (2019). Some aspects of the systematics and diagnostics of peat soils of boreal swamps. Soil science, 8, 901-909. https://doi.org/10.1134/S0032180X19080033 (in Russ.).
- Arkhipov, V.S., & Bernatonis, V.K. (2013). Distribution of calcium and iron in the vertical profile of peat deposits of the taiga zone of Western Siberia. Izvestiya Tomsk Polytechnic University. Hydrogeology, 323(1), 173-178. (in Russ.).
- Arkhipov, V.S., & Bernatonis, V.K. (2015). Distribution of manganese in peat deposits. Tomsk region News of Tomsk Polytechnic University. Georesource engineering, 326(7), 27-35. (in Russ.).
- Valeeva, E.I., Moskovenko, D.V., & Aref'ev, S.P. (2008). The natural complex of the Numto Park. Novosibirsk. (in Russ.).
- Vodyanitskij, Yu.N., Avetov, N.A., Savichev, A.T., Trofimov, S.Ya., & Shishkonakova, E.A. (2013). The content of chemical elements in peat soils salted by drilling wastewater at the oil production site in the Middle Ob region. Agrochemistry, 3, 75-84. (in Russ.). https://doi.org/10.7868/S0032180X13100146
- Vodyanitskij, Yu.N., Savichev, A.T., Avetov, N.A., Trofimov, S.Ya., & Kozlov, S.A. (2012). A strong negative geochemical anomaly in the upper peat of the middle taiga of the Middle Ob region. Bulletin of the Moscow University, 17(3), 7-12. (in Russ.).
- Vodyanitskij, Yu.N., Savichev, A.T., Trofimov, S.Ya., & Shishkonakova, E.A. (2011). Metals in oil-contaminated peat (Western Siberia). Bulletin of the V.V. Dokuchaev Soil Institute, 67, 67-79. (in Russ.).
- GOST 26801-86. Peat. Methods for determining ash content in deposits. (in Russ.)
- Dobrodeev, O.P. (1990). Osobennosti biogeohimii tyazhelyh metallov verhovyh bolot. Prirodnye i antropogenno izmenennye biogeohimicheskie ciklyю In Trudy Biogeohimicheskoj laboratorii (Vol. XXI. pp. 53-61). M.: Nauka (in Russ.)
- Ezupenok, E.E. (2005). The content of chemical elements in peat and peat soils of the South Taiga subzone of Western Siberia. Avtoref. kand. biol. nauk. Tomsk. (in Russ.).
- Efremova, T.T., Efremov, S.P., & Kutsenogij, K.P. (2003). Biogeochemistry of Fe, Mn, Cr, Ni, Co, Ti, V, Mo, Ta, W, U in lowland peat between the Ob and Tom rivers. Soil Science, 5, 557-567. (in Russ.).
- Inisheva, L.I., & Tsybukova, T.N. (1997). Distribution of chemical elements in lowland peat of floodplain type. Peat in agriculture, 3, 32-40. (in Russ.).
- Inisheva, L. I., & Tsybukova, T. N. (1999). Ecological and geochemical assessment of peat in the south-east of the West Siberian plain. Geography and nature. Resources, 1, 45-51. (in Russ.).
- Kirpotin, S.N., Vorob'ev, S.N., KHmyz, V.F., Guzynin, T.V., Skoblikov, S.A., & Yakovlev, A.E. (1995). The structure and dynamics of vegetation cover of flat-hummocky swamps of the Nadym-Pursky interfluve of the West Siberian plain. Botanical Journal, 80(8), 29-38. (in Russ.).
- Larina, N.S., Larin, S.I., & Merkushina, G.A. (2014). Accumulation of chemical elements in the upper peatlands of the Subtaiga Trans-Urals in the Holocene. Soil Science, 7, 812-823. https://doi.org/10.7868/S0032180X14050128 (in Russ.).
- Lim, A.G., Lojko, S.V., Raudina,, T.V., Volkova, I.I., & Seredina, V.P. (2018). Elemental composition of a peat deposit of a flat-hummocky frozen swamp of the Pyakupur River basin (northern taiga of Western Siberia). Ukrainian Journal of Ecology, 8(1), 79-87. (in Russ.).
- Liss, O.L., Abramova, L.I., Avetov, N.A., & Berezina, N.A. (2001). Swamp systems of Western Siberia and their natural significance. Tula. (in Russ.).
- Moskovchenko, D.V. (2006). Biogeochemical features of the upper marshes of Western Siberia. Geography and natural Resources, 1, 63-70 (in Russ.)
- Moskovchenko, D.V. (1995). Biogeochemical features of the Yamal Peninsula landscapes and their optimization in connection with oil and gas production. Avtoref. kand. geogr. nauk. Sankt-Peterburg. (in Russ.).
- Moskovchenko, D.V., Moiseeva, I.N., & KHozyainova, N.V. (2012). The elemental composition of plants of the Urengoy tundras. Bulletin of Ecology, forestry and landscape studies, 12, 130-136. (in Russ.).
- Moskovchenko, D.V., & Romanenko, E.A. (2020). Features of the elemental composition of soils of the Pur-Taz interfluve. Bulletin of the V.V. Dokuchaev Soil Institute, 103, 51-84. https://doi.org/10.19047/0136-1694-2020-103-51-84 (in Russ.).
- Nechaeva, E.G. (1992). Geochemical patterns of peat formation in the West Siberian plain. Geography and nature. Resources, 3, 21-29. (in Russ.).
- Nechaeva, E.G. (1985). Landscape-geochemical analysis of the dynamics of taiga geosystems. Irkutsk. (in Russ.).
- Ovcharenko, M.M. (Ed.). (1997). Heavy metals in the soil-plant-fertilizer system. M.: Proletarskiy Svetotch. (in Russ.).
- Opekunova, M.G., Opekunov, A.Yu., Kukushkin, C.Yu., & Ganul, A.G. (2019). Background content of chemical elements in soils and bottom sediments of the north of Western Siberia. Soil Science, 4, 422-439. https://doi.org/10.1134/S0032180X19020114 Sankt-Peterburg (in Russ.).
- Pozhitkov, R.Yu., Moskovchenko, D.V., & Tigeev, A.A. (2020). The elemental composition of peat deposits of the upper type of the Pur-Taz interfluve. Geographical Bulletin, 1 (52), 154-162. https://doi.org/10.17072/2079-7877-2020-1-154-165 (in Russ.).
- Shalatonov, E.N., & Moskovchenko, D.V. (2007). Typology and dynamics of swamp ecosystems of the northern taiga of Western Siberia under the influence of the oil and gas complex (on the example of the Numto Natural Park). Siberian Ecological Journal, 14(6), 933-943. (in Russ.).
- Shishkonakovah, E.A., Avetov, N.A., Tolpysheva, T.Yu., & Tarlinskaya, A.A. (2019). Plant indication of thermokarst formations of bumpy swamps in the southern part of the Numto Park (Western Siberia). Socio-ecological technologies, 9(1), 27-56. https://doi.org/10.31862/2500-2961-2019-9-1-27-57 (in Russ.).
- Shishkonakova, E.A., Avetov, N.A., & Tolpysheva, T.Yu. (2016). Peat soils of boreal regressive swamps of Western Siberia: problems of biological diagnostics and systematics. Bulletin of the V.V. Dokuchaev Soil Institute, 84, 61-74. https://doi.org/10.19047/0136-1694-2016-84-61-74 (in Russ.).
- Shishov, L.L., Tonkonogov, V.D., Lebedeva, I.I., & Gerasimova, M.I. (2004). Classification and diagnostics of soils in Russia. Smolensk (in Russ.)
- Nriagu, J.O., & Pacyna, J.M. (1988). Quantitative assessment of worldwide contamination of air, water and soils by trace metals. Nature, 333. 134-139. https://doi.org/10.1038/333134a0
- Raudina, T.V. Loiko, S.V. , Lim, A.G. , Krickov, I.V. , Shirokova, L.S. and Istigechev, G.I. and Kuzmina, D.M. and Kulizhsky, S.P. and Vorobyev, S.N. & Pokrovsky, O.S. (2017). Dissolved organic carbon and major and trace elements in peat porewater of sporadic, discontinuous, and continuous permafrost zones of western Siberia. Biogeosciences, 14, 3561-3584. https://doi.org/10.5194/bg-14-3561-2017
- Shur, Y.L., & Jorgenson, M.T. (2007). Patterns of permafrost formation and degradation in relation to climate and ecosystems. Permafr Periglac Proc, 18(1), 7–19. https://doi.org/10.1002/ppp.582
- Veretennikova, E.E. (2015). Lead in the natural peat cores of ridge-hollow complex in the taiga zone of West Siberia. Ecol. Eng., 80, 100-107. https://doi.org/10.1016/j.ecoleng.2015.02.001
Supplementary files
